«Хочу верить, что дискриминационные нормы будут отклонены»
В Латвии катастрофически не хватает образованных людей. Нищенская оплата труда педагогов снижает престиж профессии учителя.
Система образования не обеспечена финансовыми ресурсами для выполнения основных задач. Не выделяются в бюджете средства для ее развития. Как следствие школа не способна раскрывать способности и таланты каждого ребенка, готовить молодежь к активной деятельности в реальной жизни. У детей недостаточна мотивация учения, т.к. образование не гарантирует трудоустройства и достойной оплаты труда.
Вот уже который год усилия национально озабоченных депутатов направлены на борьбу с русской школой.
Если в 1991/92 учебном году в Латвии функционировали 217 общеобразовательных школ с русским языком обучения и 140 двух поточных, то в 1998/99 учебном году — соответственно 175 и 141
На русском языке в Латвии в настоящее время обучаются около 35% учащихся. Их родители исправно платят государству налоги, следовательно, имеют право на социальный заказ.
Однако нацикам ни элементарная логика, ни этика, ни мораль, ни международные конвенции не указ. Медленно, но верно в демократическом государстве они добиваются того, о чем и не помышляли тоталитарные режимы.
В чем же заключается борьба горе-политиков с русской школой?
Во-первых, после восстановления Латвией независимости прошла волна ликвидации русских школ, вымели из Министерства образования и науки нелатышские кадры, руководить многими русскими школами поручили латышским директорам.
Во-вторых, пропустили через унизительную сдачу экзаменов на II категорию по латышскому языку всех педагогов, получивших в свое время среднее образование на русском языке. Этого показалось мало и «экзекуция» была продолжена. 18 декабря 1996 года Министерство образования и науки издает распоряжение N 175. Где уж там о детях думать, если всем учителям русских школ пришлось пройти через сито экзаменов на III (высшую) категорию.
Многие десятки учителей были уволены, школа потеряла квалифицированных педагогов, которых и так в ней не хватает.
Со всей ответственностью заявляю, что во времена советской власти, во времена так называемой русификации ни один латышский учитель подобный унизительный экзамен на знание русского языка не сдавал и за прибалтийский акцент или неправильное чистописание уволен не был.
В-третьих, 18 августа 1997 года министерством издается распоряжение N 501, предписывающее школам обучать детей в основном по учебникам, изданным в Латвии. До анекдотов доходит. Например учебник химии, авторы — латвийские ученые Фелдманис, Рудзитис, издан в Москве. Все равно низзя. Пусть дети учатся по худшим учебникам, но нашенским, ведь у латвийских собственная гордость.
Дальше — больше. Сверху доводится до школ волюнтаристское распоряжение: не менее двух учебных предметов в основной школе и не менее трех — в средней изучать на латышском языке.
То, что половина учителей латышского языка — неспециалисты, то, что мало хороших учебников и аудиовизуальных средств обучения по латышскому языку, то, что Латвийский комитет по правам человека в два приема собрал более 70000 подписей за обучение на родном языке и хорошее обучение латышскому, комиссаров-нациков не волнует.
Сейчас на очереди закон об образовании, согласно которому ликвидируется с 1 сентября 2004 года среднее образование на русском языке. В основных школах предлагается реализация билингвальных моделей обучения, или программ образования национальных меньшинств.
Идея билингвизма ненова, но без научной проработки, без методического обеспечения, без специальной подготовки учителей-билингвистов, без издания специальных учебников, без экономических расчетов она положительных результатов не принесет.
Как известно, качество образования в наших школах оставляет желать лучшего, оно принципиально не изменилось. С советских времен преобладает информационно-репродуктивное обучение. Развитие учащихся, формирование их творческой культуры — удел отдельных учителей, но не школы в целом.
Что будет с качеством образования в будущем? Оно станет еще ниже.
Говоря о психологических последствиях перевода школ на неподготовленный билингвизм, следует выделить три момента:
Когда автор этих строк с трибуны Сейма призывал депутатов правящей коалиции не ликвидировать в Латвии образование на русском языке — языке мышления самого многочисленного национального и лингвистического меньшинства Латвии, то аргументы депутатов Табунса («ТБ/ДННЛ) были следующими: «Это глупости, Плинер не имеет права говорить, он защищает оккупантов и русификацию». А депутат Ю. Добелис («ТБ/ДННЛ) фарисейски заявил, что мы не должны сохранять традиции Латвии?! Знает ли г-н Добелис и иже с ним эти традиции? Знает ли он, что русский язык звучит на латвийской земле с XIII века? Знает ли, что первая русская школа — Екатерининское училище — функционировала в Риге уже в XVIII веке, когда еще ни одной латышской школы в Латвии, увы не было? Знает ли он, что в 1924/25 учебном году в Латвии функционировала 361 государственная и самоуправленческая школа национальных меньшинств и 117 школ частных организаций и лиц? Знает, ли он, что правительство Латвии того времени заложило в бюджет специальное финансирование для школ нацменьшинств? Так, в 1925/26 учебном году в бюджете Министерства образования на нужды русской школы предусматривалось израсходовать 201437 латов; еврейской — 128077 латов; белорусской — 117412 латов, немецкой — 101534 лата, польской — 81683 лата. Средства на нужды литовский и эстонских школ предусматривались, как и для латышских, в общем школьном бюджете. Всего в школах меньшинств на родном языке обучались более 50 тысяч учеников.
Знает ли он, что в 1-й статье Закона «О языках обучения в школах» от 10 декабря 1918 года записано: «Обучение в школах Латвии проводится на языке семьи учеников и учениц…»? Закон от 8 декабря 1919 года «Об устройстве школ национальных меньшинств» предусматривал автономию этих школ и соответствующие управления в структуре министерства.
Дети Латвии обучались в то время на восьми языках, абсолютное большинство из них хорошо знали латышский.
Так что я с чистой совестью призываю сохранять традиции демократической Латвии. Реанимировали Сатверсме — Конституцию, то что же кроме национальной зашоренности мешает реанимировать демократические принципы в законе об образовании?
При фракции «За права человека в единой Латвии» действует общественный совет по образованию, науке и культуре. В его работе принимают участие семь докторов наук, из них — один академик, один профессор, учителя-практики, директора школ.
Мы считаем, что программу образования на русском языке необходимо сохранить, существенно переработав содержание и методику преподавания латышского языка, истории, географии и культуры Латвии. Мы готовы вести диалог с Министерством образования и науки, но нужно, чтобы оно хотело вести диалог с нами.
Мы, как и читатели «ПЛ», лояльны к нашему государству, но необходимо, чтобы оно было лояльно к нам.
Мы считаем, что ликвидация образования на русском языке — не что иное, как мера дискриминации. Более тридцати поправок внесли депутаты нашей фракции в Закон об образовании от 29. 10. 1998, но правящее большинство приняло из них лишь четыре.
Остается верить, что при активной поддержке избирателей дискриминационные нормы со временем будут отменены.
На национальной идее можно свести с ума любой народ, но долго его обманывать еще никому не удавалось. Увы, пока мнение большинства в Сейме я считаю злом, и злом для большинства жителей Латвии. Но, как всегда, после ночи наступает день и на смену темной полосе в образовании придет светлая. Я в это верю, а вы, уважаемые читатели?
«Панорама Латвии», 02. 07. 99 г.